Несмазанная дверь трактира взвизгнула голосом подстреленной дикой крачки, и на Твинкл пахнуло крепким духом дешевого виноградного табака и кленовой бормотухи. Дверь скрипела все пятнадцать лет, в течение которых женщина имела сомнительное удовольствие заглядывать в эту дыру промочить горло и проверить, не сжег ли местный сквайр придорожный кабак к чертям, как регулярно грозился. И пятнадцать же лет в “Базилике” неизменно глушили терпкую белесую самогонку, дрались на ножах, проигрывали друг другу в “крак” потертые карты дальних земель, подсыпали врагам корень Белень-травы в горчичную похлебку, горланили пьяными голосами похабные сонеты и, вцепившись побелевшими пальцами в край столешницы, до хрипоты орали на трактирщика, торгуясь за ночлег. Хозяин, кремень-мужик, наблюдал за происходящим с неизменной невозмутимостью паршиво прописанного НПСа, и какая бы чертовщина не творилась в его заведении, особенно, когда за дело брались Твинкл с Гэвином, только многозначительно теребил заплетенную в косички бороду и продолжал протирать стаканы куском прокопченного холста.
- Здравствуй, усталый путник. - Не поднимая головы, привычно среагировав на скрип двери, бросил Твинкл трактирщик. - Ты ищешь хлеб, кров, или…
- Нет, спасибо. - Так же привычно остановила его Стар. Формула приветствия тоже повторялась слово в слово все пятнадцать лет. Забавно, на за это время она ни разу не дослушала его до конца.
Твинкл спряталась поглубже в капюшон - неохота зря светить новое лицо, и прошла вглубь зала. Мимоходом отодрала с дверного косяка два объявления о розыске, оба на нее же. Одно было старое: верховную стелс-дриаду Лютолесья казнили в столице два года назад через отравление грибами Дум-Дум. В новом разыскивали главнокомандующего Ничейных Сестер, шаманку и бандитку. Ниже серии примитивных картинок-уведомлений, письмом для грамотных значилось, что разыскиваемая особа выдает себя за пропавшую квази-герцогиню Брегштокгольмскую, что практикует магию запрещенных кристаллов, жрет младенцев и умеет превращаться в водяную змею.
- Забавно, - опустила она пергамент на столешницу их с Гэвином столика и села напротив, проверив предварительно, не спрятан ли под колченогим табуретом мешочек хтонской соли. - Сам придумал?
Гэвин был все такой же. Он не менялся, она не менялась, трактир оставался прежним и ничего в этом чертовом мороке не двигалось с места, как в старом, уставшем от жизни болоте. Кто бы знал, как она от всего устала.
Твинкл поднесла левую руку к губам в традиционном придворном приветствии.
- Хэлло, мистер Мак. Как дела в столице? Как там его сиятельное величество благодетель наш Лорекс Три Меча? Что вообще хорошего?

Отредактировано Twinkle Star (2014-03-27 13:29:57)

- Мак, ну ты как маленький, - умилилась Твинкл, - и давно это у нас имперские стервятники отпускают подозреваемых, даже если приметы не сошлись? Ты прямо в каком-то другом средневековье живешь. Скажи еще, что в твоем мире налога на конечности нет.
Стар лениво мазнула взглядом по углам. Несмотря на многолетние убеждения Гэвина, что в “Базилике” на правах игрового сейв-пойнта безопасно, с давней привычкой перестраховываться она ничего не могла поделать. Вот и двойной пунктир охранной татуировки на левой руке слабо пульсировал, кровь гигантского кальмара-людоеда, в недавнем прошлом терроризировавшего прибрежное поселение, предвещала приближение опасности. Судя по тому, что кожа пока только легко-легко чесалась, до того, как эта потенциальная угроза выкристаллизуется в какой-то конкретный ахтунг, оставалось еще минут пять.
Твинкл зевнула, прикрыв рот тыльной стороной ладони, и вытащила из потайного кармана пузатую тыквенную флягу. С тех пор, как ее посвятили в шаманы второго аркана, Стар могла есть и пить только то, что приготовит собственноручно. Твинкл сделала длинный глоток, в нос шибануло смесью полыни и дикой горечавки.
- Тебе не предлагаю, - виновато пожала плечами Твинкл, - у неподготовленных к магии концентрированных шаманских зелий граждан часто наблюдается столбняк и пляска Витта.
На самом деле, твист был не в шаманских практиках, а вытяжке из ядовитого и порядком галлюциногенного плотоядного мха, которого Стар за дюжину лет нажралась столько, что сама стала ядовитой, но сдавать верховному чародею империи секретные секреты она не спешила - а вдруг дело не выгорит.
- Неа, не говорила. - Стар опустила плашмя флягу на столешницу и меланхолично подцепила длинную узкую щепку от края стола. - Я, знаешь, оставила в гнезде красивый погром с кровищщей и следами от арбалетных болтов дворцовой стражи по стенам. Так что если я не вернусь, девочки пойдут мстить и потенциально имеют все шансы устроить переворот, я считаю. Славное будет время.
Щепка осталась в руках Твинкл. Она была длинная, с двумя острыми краями, с тем же градиентом цвета, что и их деревянный стол. Ей всегда нравились вещи здесь, в трактире - они были самыми настоящими в этом мире, здесь лучше всего подогнали текстуры, здесь даже были видны годовые кольца на сидушках грубых табуретов. В ее пограничных землях, например, скалы временами шли пикселями, а шум листвы циклился и заедал.
Стар провела пальцем по липкому краю надбитой глиняной кружки. Контур татуировки налился иссиня-черным колером и слегка покалывал.
- Молодец, заложил базу. Вот ты пропадешь, а они колизей с кровавыми поединками организуют, будь уверен. - Твинкл знала,что подслушать их не могут, но все же склонилась к Гэвину и перешла на шепот:
- Ты достал сам-знаешь-что сам-знаешь-где?

- Ой, будет тебе, - устало махнула рукой Твинкл. - А кому сейчас легко? Мои, знаешь, тоже не Софьи Ковалевские. На днях предложила им взять выходной, развеяться - так эти красотки устроили аутодафе с последующим высыпанием праха в священную реку Шва. Сколько маны пришлось положить, чтоб всех воскресить - вслух сказать неприлично.
Стар печально покачала головой, за пущенные по ветру в буквальном смысле слова магические кристаллы у нее до сих пор болела душа, хоть МакКракен несколько лет назад и издал катехизис, что души у нее нет.
Охранная татуировка полыхнула ядовито-зеленым, обожгла руку и объемной руной зависла над маленьким слюдяным окном. Твинкл с любопытством подняла взгляд, ожидая развития сюжета. Не заставив шаманку долго ждать, разбив окно, в трактир ввалился один из недавних делегатов Гэвина и с криком "Во имя Безымянного бога", ринулся на Твинкл, на ходу разрядив в ее сторону арбалет. Одновременно, крыша "Базилика" проломилась, и воинственный последователь местной мутной секты нашел свою смерть под потисотфунтовой тушей Шошанны фон Трапп - ручного барибала Твинкл.
- Шоша, это что такое? - Сердито поинтересовалась Стар. - Я тебе где сказала сидеть? А-ну марш на место!
Шошанна пристыженно опустила морду и поплелась в сторону выхода, осторожно обходя тела вусмерть пьяных пейзан, живописно дополняющих локацию. Дверь скрипнула, звякнули, стукнувшись о косяк, бубенчики на ритуальной сбруе, и о недавнем пребывании в трактире медведя напоминала теперь только здоровенная дыра в кровле. Твинкл склонила голову, приветствуя виднеющееся между пучками соломы созвездие Китобоя, и деликатно выплюнула в кулак арбалетный болт.
- Ну у тебя и дисциплина, господин магистр. Совсем безграмотное хамье разбаловал. Смотри, долиберальничаешься - сегодня меня без спросу грохнуть пытаются, а завтра тебя во сне подушкой задушат. Такой, знаешь, атласно-лоснящейся, с кисточками и каким-нибудь вышитым гладью лозунгом, вроде "Нет покоя нечестивым", - Стар даже саму передернуло от подобной пошлой перспективы.
Трактирщик продолжал протирать стойку от липких лужиц травяного пойла, идя на рекорд пофигизма и невозмутимости, завсегдатаи упорно отводили глаза, какому-то заглядевшемуся на них с Гэвином юнцу отвесили беззлобного леща. Твинкл выдохнула и склонилась к столешнице. Левая рука легла поверх висящего на шее под одеждой мешочка.
- А то. Одним некромантом меньше - одним артефактом больше. - Драгоценный клочок бумаги жег ей руку сквозь слои одежды.
Вообще-то, пергамент с таинственными письменами достался шаманке на раз-два, к тому времени, как она добралась до замка некроманта, Твинкл уже добрых квестов пять была перекачана в совершенно неприличного манча. Фейр-плей требовал сменить класс и завалить босса уровня по правилам, но фейерплей остался в прошлой жизни, а сейчас Твинкл хотелось жульничества и крови инженера-технолога, который остался по ту сторону дрим-капсулы и до сих пор их, сволочь такая, отсюда не вытащил.
Стар сняла с шеи заветный мешочек и, не рискуя доставать его содержимое, положила на стол между собой и Гэвином.
- Думаешь, это безопасно? Их же не зря разделили, - сказала она. - Зависнем сейчас программу и останемся навечно в этом эльфятнике.