[icon]http://savepic.ru/5961611.jpg[/icon]
Девушки в матросках и кокетливых коротких юбках, которые едва прикрывали их попки, словно сошли со старых нарисованных плакатов. Блондинки, брюнетки, шатенки, рыжие. Постройнее, попышнее. Что называется, выбирай любую. Они смеялись и надували губки точь-в-точь, как актрисы из давно ушедших фильмов, и даже самый взыскательный поклонник старого доброго «ретро» остался бы доволен.
Посетителям и впрямь нравилось в «The Dreamers» - можно развлекаться, не опасаясь полицейской облавы, потому что бордель был легальным, и что ни день – то новое представление, новые костюмы. На прошлой неделе здесь разгуливали салунные девки, а на следующей – гостей будут встречать сексуальные инопланетянки. О том, какая пошлость и грязь скрывается за обманчиво легким весельем, мало кто думал. За улыбками не видели слез.
Кэтрин Хьюз пробыла в «The Dreamers» месяц и за это время твердо усвоила главную истину: все в этом месте от пола до потолка принадлежит одному человеку – Раулю Мендоса. Девушки исключения не составляют. Он здесь господин и Бог, то ласковый, то грозный. Или истеричный. Таким Кэтрин видела владельца борделя чаще, и смеялась над ним только поначалу. Когда Мендоса ударяла кровь в голову, он был по-настоящему опасен.
Замолкла одна мелодия, и на смену ей пришла другая. Бархатистый женский голос запел «My hearts belongs to daddy», и так насмешливо звучали строки: «So I want to warn you, laddie. Though I know you perfectly swell that my heart belongs to daddy, 'cause my daddy, he treats me so well». Кэтрин, впрочем, здесь ее звали звучным именем Изабелла, усмехнулась, зажав между губами соломинку, чтобы промочить горло мятным коктейлем. Как же ненавязчиво Мендоса напоминал, кто тут главный!
Кэтрин небрежным жестом приподняла краешек и без того короткой юбки, чтобы были видны подтяжки, держащие чулки. Как учили. Видел бы ее покойный отец! Но ведь она не по собственной воле попала в бордель. Кэтрин прогуливалась по одной из тихих улочек Хеймдалля, когда ей на голову надели мешок и затолкали в аэрокар. Почему бездействовали телохранители, она не знала. На вопрос о том, почему ее дядя, владелец «Крэнбэрри Инк», не нашел ее за прошедшее время, у Кэтрин так же не было ответа. Поначалу она рвалась на свободу, пыталась подговорить охрану, чтобы ее выпустили, но потом поняла, что самостоятельно ей из «The Dreamers» не выбраться. Ее никогда не привлекала известность, она не фотографировалась для таблоидов, но если бы Кэтрин знала, что равнодушие к публичности сыграет с ней такую злую шутку… Посетители, у которых она просила помощи, не верили ей, да и окажись в борделе знакомый – не узнал бы, потому чаще всего она встречалась с визитерами в полумраке. Вот и сейчас ее заставляли сидеть в тени в образе загадочной, одинокой малышки.
- Что с лицом, Иззи? – послышался сухой женский голос. – Давно тебе купания не устраивали?
Мадам Элеоноре было уже под пятьдесят, и от каждой новой морщины она становилась только злее. «Купанием» сутенерша называла процедуру, во время которой непослушную девушку связывали, положив спиной на стол, закрывали рот полотенцем и с перерывами заливали в него воду. Здесь никто не бил проституток – нельзя портить дорогой товар, наказывали с фантазией.
- Что вы, мадам, я хорошая девочка, - улыбнулась Хьюз. Она хотела ответить, что в полумраке все равно не видно лица, но вовремя прикусила язык.
Сутенерша приблизилась и с силой сжала подбородок Кэтрин между пальцами.
- Хорошая ты или нет – это мне решать, поняла?
- Да, мадам.
- Умница.
Когда Элеонора отошла от барной стойки, Кэтрин потерла щеки и посильнее сжала зубы – только бы не заплакать. Чтобы как-то отвлечься, она взглянула в сторону входной двери. На пороге как раз появился новый посетитель.
Отредактировано Legion (2014-09-22 23:15:05)