- Ну вы, блядь, даете, - удивленно присвистнул Хелстон, смерив таможенника недоверчивым взглядом. - И что, много получается экономить на этой схеме?
- Два и шесть пункта, - ответил мужчина за стойкой, и предугадав презрительную гримасу, которую собирался состроить Ньютон, скороговоркой добавил, - это подоходного налога. А со сбора на промышленность - сорок два и четыре.
- Вот это по-нашему, - хохотнул пират. - Я слышал про одну колонию в системе Краз, которую официально зарегистрировали как крейсер космического флота, чтобы не платить налог корпорации-основателю. Вам нужно с ними списаться и провести круглый стол по обмену опытом.
- Как скажете, сэр. Вам есть, что декларировать?
Ньютон приподнял бровь. После того, как в ходе недолго сумбурного объяснения Ньютон узнал, что в угоду теневому сектору экономики семь обжитых планетоидов системы Альбукерка проходят по одному идентификационному коду, и это - Туман Авалона дробь пять, а ему нужен дробь два, казалось логичным, что путешественнику здесь делать нечего.
- Туман, сэр. - Пояснил таможенник, кивнув в сторону стеклянной стены космопорта, сквозь которую едва пробивался свет Альбукерки, застревая в тяжелых клубах молочной ваты. - В верхнем слое атмосферы повышенное содержание изотопа иридия, а туман работает как усилитель полярности. В такую погоду летать нельзя, электроника сгорает прямо на ходу. Вы чудом сели.
Хелстон состроил уместно-разочарованную рожу, мысленно костеря прохиндеев с Авалона, их радиационный туман, Трехглазого, который забил ему стрелку в такой затрапезной системе, и собственную паранойю, из-за которой пират вместо умницы-Джен, располагал сейчас маломощным межпланетным шаттлом.
- И скоро? - Ньют бросил тоскливый взгляд на ангар.
- Дней через семь-восемь, если ветер не переменится.
- Ну заеб… мечательно. Декларировать нечего.
Хелстон оглянулся на туристическое табло, отметив стандартный набор "почтамт"-"кладбище"-"дантист"-"музей родного края", тоскливо поморщился.
- А как тут у вас на счет злачных мест?

- Обязательно, мэм. Да, вот прямо завтра и зайду первым же делом. Спасибо, мэм. И вам всего наилучшего.
Дэн, добрый человек за таможенной стойкой, не соврал: приезжих на Авалоне действительно любили, причем какой-то совершенно нездоровой любовью. За первые четверть часа, которые Ньют провел вне космопорта, к нему с десяток раз подходили обниматься и жать руку, его обслюнявила какая-то шестилетняя малявка, с ним кокетничали все встречные дамы, а четыре разные старушки сказали, что он как две капли похож на их любимого сына, и позвали проведать их в доме престарелых.
К тому времени, когда глаза Хелстона более-менее привыкли к белесой полупрозрачности окружающего пейзажа и он наловчился определять дорогу на слух по разнотоновому попискиванию информационных панелей, пират шарахался от каждой встречной тени.
Хелстон остро чувствовал, что если еще хоть одна бабуленька задорно ткнет его локтем в бок, на планете Авалон станет одной бабуленькой меньше. А ему здесь еще с неделю торчать, и лучше бы скрасить ожидание джином и прямой трансляцией какого-нибудь маскулинного спорта, чем неуклюжими попытками спрятать труп на незнакомой местности.
Впрочем, едва добравшись до переулка Счастливых влюбленных, Хелстон не без злорадства снял мораторий на убийство старушек. Едва ли на этой планетке могло найтись место с более сомнительной атмосферой, чем кривенький переулочек, который освещал только ядовитый неон вывесок и редкие огоньки дешевых сигарет.
Ньют выбрал заведение по левую руку, где изощренная вязь названия складывалась не то в “Стоик”, не то “Столик”, не то в откровенную похабщину. В маленьком зале было полутемно и так накурено, словно злосчастный туман добрался и сюда. Хелстон сел у бара и заказал выпить “как у них”, указав на шумную компанию в углу. По части алкоголя и ругательств пират всегда предпочитал ориентироваться на вкусы туземцев.
На соседнем барном стуле неслышно воплотилась аппетитная брюнетка и улыбнулась Хелстону краешком губ.
- Привет, малышка, - отзеркалил улыбку Ньют, отпивая местного пойла, которое выглядело как болотная жижа с родного Уллиса, но на вкус оказалось вполне недурно.
Брюнетка протянула руку к его лицу и коротким движением стерла с нижней губы пирата каплю вустерширского соуса, которым был смазан край стакана.
Хелстон сделал еще глоток, наблюдая, как девушка облизывает пальцы, а потом наклонился к ней с пошловатым полушепотом:
- И кто же это у нас тут такой славный?
Это было даже слишком легко.
Губы незнакомки оказались совсем рядом. А потом раз - и рядом стала барная стойка.
Прежде, чем отключиться, Ньютон успел вспомнить, что у большинства знакомых ему брюнеток бой-френды были отчего-то боксерами, и какая-то это нехорошая закономерность. А вот отсутствия ощущения удара пират заметить не успел.

Отредактировано Newton Helstone (2014-10-08 03:23:06)