В Рейкьявике было холодно и пустынно, и обе вещи Астрид вполне устраивали. После Глютении сменить климат хотелось очень сильно, а толпы людей раздражали ее в принципе. Так что зотя бы местом проведения презентации она была вполне довольна.
При посадке слегка трясло, но в остальном путешествие прошло скучно и без приключений. Астрид развлекалась составлением отчета о Глютении, что было довольно просто, учитывая, что отчет состоял всего из трех слов: "Колонизация Глютении невозможна". Белых мух не могло вывести ничто, да и надежной защиты от них практически не было. Планета не стоила тех жизней, которые пришлось бы закопать в ее плодородную черную землю.
Сэнди должен был крутиться где-то здесь же, если верить информации в ее приглашении. Живой, здоровый и с уже изданной книгой. Зачем на презентации быть ей, Астрид решительно не понимала. Но увидеть журналиста была не против.
В отеле Астрид долго, с удовольствием стояла под душем. Из всего, что цивилизация могла ей предложить, ей нравился один только душ. Много горячей воды, которая льется на тебя сверху - на Улиссе о такм и мечтать было нельзя. На Глютении - тем более.
Она старалась не чесать редкие мушиные укусы. Заживали они долго и плохо, и хотя в остальное время внешний вид ее особо не волновал, сегодня хотелось выглядеть прилично. Тем более, что Астрид подозревала, что к платью, похожему на полотно расплавленного золота, счесанные укусы не подойдут.
Она едва успела одеться, как услышала стук.
- Еще не пора, - сказала Астрид, следившая за временем. Подобные публичные мероприятия она всегда откладывала до последнего.
Но дверь все же открыла. На пороге, как оказалось, стоял на какой-нибудь консьерж, хотевший напомнить о презентации, а Сэнди.
Астрид отодвинулась, пропуская его внутрь.
- Как плечо?

- Спасибо, - сказала Астрид и поправила платье, - бегать только, если вдруг что, неудобно будет. Но, наверное, это недостаток всех вечерних платьев.
Выглядел Сэнди действительно хорошо. В последний раз она видела его чуть бледным от потери крови и далеко не таким жизнерадостным, как он был раньше. И потому встретить своего временного напарника опять в хорошем настроении и здравии было приятно.
- На Глютении не путеводитель, - сказала она, - а аграрная колония. Я путеводителем только один раз и занималась, а в остальном все очень серьезно. Не для туристов, а для кого-то, кто будет жить на планете всегда. Впрочем, на Глютении и не будет. У меня там, кстати, где-то во льду лежит шампанское - возьми, если хочешь.
До презентации еще оставалось довольно много времени, но Астрид уже сейчас чувствовала себя не в своей тарелке. Приемы и внимание людей всегда были ей неприятны, и "сбежать" казалось невероятно заманчивым предложением. Астрид даже подошла к окну и, открыв его - в комнату ворвался бодрящий холод - по пояс высунулась на улицу.
- Парапет очень узкий, - сказала она. - Ты можешь не удержаться. А снизу нас наверняка пасут.
Она вернулась в комнату и, не закрывая окно, села на подоконник, свесив одну ногу в комнату, а другую - в небо.
- Я однажды так уже сбегала. Из больницы, когда нас только спасли, еще маленькой. С одним парнишкой из наших. Мы, правда, позорно быстро попались. А хотели уехать за город. Думали, что за городом будет точно так же, как дома - никаких людей, никакой этой вашей цивилизации.

- Ну, хотя в полицию нас забрали, ни в какие протоколы то приключение не попало, - покачала головой Астрид. - Пожалели еще не адаптировавшихся до конца детей. Так что о моей выходке вспомнить вряд ли могли.
Она понимала, что говорит больше, чем обычно - и наверняка Сэнди это тоже видит и понимает. Но успокоиться она не могла. Чрезмерного внимания Астрид никогда не любила. Ньют любил, и Базз любил, и даже стеснительная Эсси отлично чувствовала себя перед камерами. А Астрид всегда хотелось, чтобы ее просто оставили в покое.
Потому на обещание напарника она кивнула, и сжала его руку в ответ.
- Хочу. Новых заданий у меня в ближайший месяц не будет. И я очень хочу уехать. Очень.
Об Исландии Астрид знала только Эйяфьятлайокудль, который они в детстве использовали как считалку в играх. И, кажется, тут испытывали луноходы - совсем еще давно, когда по Луне могли ходить только луноходы. Так что с некоторой натяжкой можно было считать Исландию другой планетой. Уже одно это слегка успокаивало ее.
- И что же было в последний месяц? Я думала, ты заперся ото всех и писал путеводитель, - сказала она. Потом спросила:
- Ты уже был на таких вечерах? Как все проходит? Мне же не придется что-то говорить, правда?

Вот, почему ему хотелось сбежать, с опозданием поняла Астрид. Конечно, просиди она дома столько времени, тоже была бы готова на любую сомнительную авантюру. Никакие узкие выступы ее не остановили бы.
- Сочувствую, - вполне искренне сказала она. - Мне повезло больше. Мои родители, когда им захотелось за кем-то поухаживать, раз со мной так не вышло, просто родили себе новую дочь. Наверное, надо будет к ним заглянуть потом...
Дома Астрид не показывалась уже лет пять. Хотя, по правде, она до сих пор, произнося "дом" думала в первую очередь об Улиссе, а уже потом - о милом ухоженном домике в пригороде, соревнующимся с другими такими же домиками каждое Рождество в том, у кого гирлянд будет больше.
- Про археологов понятно. Мне не говорили, но это и так подразумевалось. Никто не захочет портить продажи сообщениями о том, что в пещерах могут водиться вооруженные преступники. Иначе от адреналиновых маньяков не отобьешься.
Она зябко поежилась, хотя холодно Астрид не было. Но, стоило представить себя перед толпой людей, как по плечам опять пробежали мурашки. Она никогда не могла понять, чего хотят люди, как реагируют. Нравится им то, что она делает или говорит, или нет. В обычное время Астрид от оценок окружающих никак не зависела, подобные моменты минимизировала, и потому не переживала.
- Нужно было подумать об этом заранее, - смущенно улыбнулась она Сэнди. - Если меня наймут еще когда-нибудь для подобной работы, обязательно оговорю в контракте: никаких презентаций.
Астрид в последний раз выглянула наружу. В темном небе горели звезды. Казалось, что они горят совсем рядом, загадочные, тайные - будто и не живут там другие люди, будто космос все еще закрыт.
Потом она встала, закрыла окно.
- Что ж, в крайнем случае все выступление буду говорить только о тебе. Хочешь?

- Придумаю что-то.
Астрид, отвернувшись, посмотрела на часы. Стрелки на циферблате постепенно приближались ко времени презентации.
Вообще-то когда-то Астрид такие мероприятия даже любила. Раньше, когда болталась по миру и не знала, чем себя занять, она часто забредала на презентации. Не ради выступлений - ради фуршетов. Это была единственная альтернатива собирательству, которую ей удалось найти на Земле. Тут тоже надо было выбирать с умом, время было ограничено примерно пятью минутами - именно за столько организаторы наметанным глазом вычисляли таких, как она. А вокруг обычно кружилось множество конкурентов.
Но теперь ее вряд ли осмелились бы выгнать, а с исчезновением опасности пропал и азарт. Без него было скучно.
Оставалось надеяться только на то, что книга не покажется людям настолько интересной, чтобы долго слушать ее авторов. Вернее, автора. Себя Астрид считала кем-то вроде дикого животного, о котором сняли документальный фильм. Она всего-то согласилась на то, чтобы Сэнди был рядом с ней. Подумаешь, большая работа.
- Может быть, - снова посмотрела она на Сэнди, - совру что-то. А может, скажу правду. Вроде того, что тот поцелуй был самым неожиданным, что со мной там произошло. Хотя это, возможно, ударит по продажам.
Астрид улыбнулась своим же словам.
- Ладно, пойдем. Сольемся с толпой до того, как все начнется. Может, о нас и забудут.

- Хорошо бы, - сказала Астрид, то и дело поправляя платье. - Хорошо бы.
Ей постоянно казалось, что оно сидит как-то не так. Неправильно, нехорошо, не как надо. Правда, скорее всего дело было не в платье, а в ней собой. Такое бывает - и крой вроде бы хороший, и по фигуре сидит. А вот человек для платья мелковат. Тут было как-то так же.
Внизу уже собирались люди, но их пока что никто не опознал. А, если и опознали, не спешили это демонстрировать. Толпа на презентацию набилась разношерстная. По видимому, многие тут тоже претендовали на звание специалистов по трудным планетам и просто опасных людей. По крайней мере одеты они были так, словно пришли на тематическую вечеринку, посвященную легендарных археологам древности.
К удивлению Астрид она услышала краем уха, как кто-то говорил о табличках. Очевидно, информация все же утекла.
Она все еще была напряжена, но выпить согласилась. Хотя, насколько себя знала Астрид, алкоголь ни разу не помог ей расслабиться. Ни единого чертового раза в жизни. С другой стороны, это был не повод перестать пробовать. Вдруг однажды все заработает именно так, как должно?
- Слушай, - кивнула она на гостей презентации. - И как люди могут так врать? Вон тот парень в пробковом шлеме заливает, будто три дня назад бродил по Занколиману. Как же, будто никто не знает, что после Занколимана нужно месяц сидеть в карантине. А карантин там очень скучный. Так что проще просто облетать Занколиман стороной. И это тоже все знают.
Она пожала плечами и пригубила шампанское:
- Глупое хвастовство и коварные пузырики шампанского - вот две вещи, которые всегда меня удивляли на Земле. Что, на презентациях всегда так, Сэнди? И нам тоже придется врать?

- Какой-то ты злой, - Астрид прищурилась и посмотрела на Сэнди через шампанское. - Я не заметила эту часть тебя на Энигме. А жаль - она мне очень даже нравится.
На них действительно никто не обращал внимания, и она понемногу успокаивалась. Можно просто представить, что это какой-нибудь очередной консилиум, где ученые будут обсуждать что-то друг с другом, заслушивать рефераты, изучать отчеты, дискутировать о противоречивых сведениях. Словом, будут заниматься чем угодно, кроме того, чтобы поговорить с настоящими живыми детьми маугли, ради изучения которых, собственно, и собрались.
Идея ей, в общем-то, нравилась. Большого вреда от этого не будут. Любой врач подтвердит, что ничего, похожего на какую-то из занколиманских болезней, у присутствующих нет. Но страх в людях наверняка останется, и вечер быстро свернут. Перед лицом эпидемии и неминуемой смерти людям свойственно вспоминать о давно отложенных важных и не очень делах.
- Можно, - сказала Астрид, но почти сразу же вздохнула. - Правда, у нас вряд ли получится. Видишь ли, любой, кто краем уха слышал о Занколимане, знает о его болезнях. Треть из них смертельны, треть - просто неприятны, а еще треть - так, мелочи. Но симптомы у всех совершенно идентичны. Для этого и нужен карантин - часто разобраться, что это было можно только по тому, умер человек или выжил. Первым делом на висках появляются...
Астрид запнулась. Парень в пробковом шлеме снял свой шлем, и она увидела, что, во-первых, он брит на лысо и голова у него блестит от пота, а, во-вторых, на висках хорошо просматривался симптом.
- …такие голубые как бы родинки… Сэнди, - Астрид отставила бокал и распрямила спину, - вот теперь мы действительно должны сообщить. Никому сейчас нельзя выходить на улицу. Может случиться большая беда.

Отредактировано Astrid Sundin (2014-09-17 01:06:00)

- В худшем случае - месяц. В лучшем, учитывая, что он не в стерильной комнате, а в настоящем мире с дополнительными факторами влияния, появится дополнительный симптом и, если это окажется что-то легкое и не заслуживающее внимания, нас немедленно отпустят.
Астрид чувствовала себя все увереннее. К тому времени, как приехали медики, ей даже платье перестало мешать.  Лезть вперед и мешать людям делать свое дело Астрид пока не спешила. Никогда нельзя мешать профи. И помогать тоже нельзя - все равно окажется, что на самом деле ты им мешаешь, и они не говорят об этом просто чтобы не обидеть.
И все же ненадолго она покинула Сэнди, взяв с него обещание не приближаться к зараженному. Нахватается еще заразы… Хотя, по правде, если зараза и была, то они уже все ее нахватались.
Астрид обошла отель по периметру - хотела убедиться, что все двери запечатаны. Учитывая, что на нее нехорошо косились. а один раз прямо и сурово приказали возвращаться в зал, медики были настроены серьезно. Это было отлично.
- Все, нам не выбраться, - с затаенным удовольствием сказала Астрид. - Ну, то есть, конечно, выбраться, если очень хочется. Но мы не станем.
Люди в зале тихо паниковали. Астрид будто видела десятки собственных клонов, перенесенных из недавнего прошлого. Конечно, кто угодно занервничает, когда вокруг снуют люди в защитных костюмах, настроенные недружелюбно и ничего не объясняющие.
- Надо сказать им, что происходит, - она вопросительно посмотрела на Сэнди. - Возьмешься?

- А у тебя хорошо получается, - заметила Астрид.
Теперь, когда было ясно, что на повестке дня стоит кое-что более интересное, чем презентация книги и тем более сама Астрид, она расслабилась и успокоилась. Спокоен был и Сэнди, и это удивляло. Она помнила, что и тогда, под землей, даже словив пулю, он держался молодцом. Интересно, он правда не понимает, не осознает опасности, или просто хорошо скрывает беспокойство?
- Они хотят распылить катализаторы, - сказала она негромко. Хотя все вокруг и так были заняты более интересными делами. Паниковали, например. Людям всегда интереснее паниковать, чем слушать, что там говорят скучные спокойные люди. - Через вентиляцию. Если почувствуешь непривычный запах - не пугайся. Они делают свое дело.
Решение было довольно здравым. Сидеть месяц в карантине Астрид не хотелось. Однажды она таким уже развлекалась, и под конец месяца на стенку от скуки лезла. Следующим заданием выпросила себе самое безумное и самоубийственное, что только нашлось в досье "Стрей-Тейла". Но тогда она была в карантине одна. Повторять это в компании незнакомых людей, которые решили, что презентация книги - хорошее развлечение, ей совсем не хотелось.
- Вообще-то даже неплохо, - сказала Астрид. - К утру мы все или умрем, или переболеем какой-то мелкой заразой. Жаль, я раньше не знала, что так можно.
Она принюхалась, пытаясь уловить незнакомый химический запах, но не смогла.
- Как тебе перспектива умереть? - спросила она, посматривая на окружающих их людей.
По залу медленно расползалась паника. Ничем хорошим это закончиться не могло.

- Думаю, моя, - сказала Астрид. Она старалась не показывать, какое впечатление на нее производил Сэнди. Немногие гражданские могли бы сохранять подобное самообладание. Да еще и толпой при этом манипулировать. Когда это приходилось делать ей, обычно все в группе знали, что она тут самый опытный и временами - главный - человек, поэтому ее слушали и слушались. Но чтобы так, даже не представившись толком, говорить людям, что тем делать, и добиваться желаемой цели… Это было что-то сродни мистики.
- Мне слишком везет в последнее время, - продолжила Астрид. - Но вот раньше большей неудачницы, чем я, было не найти. Возможно, это кармическая месть. Или кармическое напоминание. Или еще что-то - но все равно связанное с кармой.
Она потянула носом.
- Это дягиль, - сказала Астрид. - Ну то есть на деле это экстракт соичской солнечной мандрагоры. Но пахнет она как дягиль. У нас на Улиссе тоже такой рос. Мы из него сироп делали и патоку - вместо сахара, когда тот совсем закончился. Значит, уже скоро.
Она снова вдохнула, теперь уже глубже. Вероятности того, что они действительно умрут, Астрид не исключала. Это была бы очень глупая смерть для кого-то вроде нее - умереть на Земле, на презентации книги, почти что светском рауте, в вечернем платье. Но расстраиваться из-за такого было глупо.
- Ну все, - сказала она, отсчитав про себя еще десять секунд, за которые воздух с катализатором должен был наполнить комнату полностью. - Теперь засекай. Если через пять минут наш герой начнет харкать кровью, это уменьшит вероятные диагнозы до двадцати - из них пять смертельных. Такая вот генетическая русская рулетка, - тихо рассмеялась Астрид.

- Если не начнет, - зевнула Астрид, будто речь шла о чем-то обыденном и довольно скучном, - то, через пятнадцать минут у него может отказать какой-то из органов чувств - и это даст наводку на еще с дюжину возможных диагнозов. Смертельных из них будет на этот раз всего пять. А ты знал, что смерть - тоже диагноз?
Вообще-то что они действительно умрут, она не считала. Чтобы заболеть чем-то смертельным на Занколимане, нужно было быть или очень неудачливым, или очень тупым. Впрочем, насчет последнего она начинала сомневаться.
- На Занколимане ничего нет, - сказала она. - Красиво очень, вот и все. Там когда-то пытались разбить колонию, а потом объявились эти дела с вирусами. Они, понимаешь, не проявляются на планете. Только когда ты уезжаешь. Можешь годами жить со смертельным вирусом, который никак не проявляет себя, а послушно ждет своего времени. Ну, потом как одна система почти полностью вымерла - их закрыли на карантин на пять лет, за это время все, кто должны были, умерли, и вирус остановился - колонию на Занколимане ликвидировали. Людей вывезли, расселили по другим местам, а все строения остались. Их там медленно пожирает флора, и выглядит это довольно эффектно. Его часто снимают - потому и желающих приехать всегда хватает. Разные экстремальные туристы, опять же. Хотя умереть от инопланетной заразы - сомнительное достижение, даже если ты эсктремальный турист.
Астрид размяла чуть онемевшую от хватки Сэнди ладонь. Осторожно положила ее мужчине на плечо.
- Возможно, у тебя один глаз изменит цвет, - сказала она. - Многим такое даже нравится. Я думю, все будет хорошо. Не так уж страшен Занколиман, как его пытаются представить.

- Бывает. Если отвертеться никак не удается, - призналась Астрид.
Танцевала она с ее уровнем владения своим телом неплохо. Но необходимость давать партнеру вести, доверять кому-то настолько, что двигаться одновременно с ним, ее немного смущала. Она хорошо работала в команде - но только с теми, кого знала давно. Ведь даже в ее маленькой постоянно рабочей группе были и другие дети с Улисса. С посторонними она бы так не смогла.
Тем не менее, отвлечься было хорошей идеей. Тем более, что ей было холодно. Астрид встала. Дожидаясь, пока Сэнди последует ее примеру, посмотрела на людей. Прийти на презентацию, а оказаться в карантине, кажется, не входило в их планы. Они злились, нервничали. То там, то тут слышались раздраженные голоса.
- Не люблю истеричек, - в тон Сэнди сказала она, а потом вдруг заметила, что ногти на ее руках отливают фиолетовым. - О!
Астрид в вечном жесте модниц внимательнее рассмотрела ногти. Еще раз присмотрелась к людям. Те были слишком раздражены. Слишком истеричны.
- Если начнешь чувствовать раздражение, - предупредила она, - не поддавайся ему. И другим тоже не давай себя провоцировать. Я знаю, что это. Ну, почти знаю, - помолчав, добавила Астрид. - Одно из двух. Или синдром Гутенберга, или лихорадка Мак-Люена. У них одинаковые симптомы, но синдром закончится смертью, а лихорадка - временное состояние и скоро пройдет. Скоро раздражение сменится ощущением безысходности и предчувствием скорой смерти, они, - она кивнула на врачей, оставшихся внутри, - тоже поймут, что к чему. Тогда тут станет еще веселее.

- Не сделает, - послушно согласилась Астрид. - Или сделает. Посмотрим.
Танцы привлекли многих людей, и в толпе ей на минуту снова стало неуютно. Всего на миг - до того, как ее взгляд, привычно ищущий странности и опасности, стал их замечать. Вон там слишком неестественно смеются, тут - слишком страстно прижимаются друг к другу. По чьему-то лицу растекается - не то от пота из-за жара, не то от слез из-за истерики - косметика, похожая на акварель, залитую водой.
Хорошо, что пока что люди проявляли симптомы только в танце. По крайней мере, они не пытаются бросаться на других, не ищут виноватых, не обращают внимания на врачей...
Музыка продолжала звучать, постепенно она казалась все более и более громкой. Люди танцевали кто что, иногда сталкивались друг с дружкой, и тогда возбужденные голоса перекрывали музыку. Но было хорошо. На них никто не обращал внимания, а Сэнди был убийственно спокоен - это Астрид нравилось, так что в какой-то момент она расслабилась и дала ему вести. Ей даже начало нравиться, хотя раньше никогда не нравилось. Она кружилась, чувствуя, как мимолетное раздражение из-за того, что людей вокруг много, так много, слишком много, почти исчезает, оставаясь плескаться только на донышке сознания.
А потом послышался крик. Крик был женский, протяжный, слишком высокий. Астрид расцепила руки, до этого обнимавшие Сэнди, и замерла. Раздражение волной возвращалось, занимая мысли.
- Что еще? - недовольно спросила она, вторя десяткам других недовольных голосов.
Толпа расступилась, и стал видел парень в пробковом шлеме. Бритый неудачник, из-за которого все они застряли тут. Он лежал на полу, из ушей его текла кровь.
- И теперь все испортил, - мрачно прокомментировала Астрид. - Чечако проклятый.
И все же она потащила Сэнди за собой, к врачам, которые уже окружили больного беднягу.

- Нет, постой, постой, - отбивалась Астрид.
Вырваться не составило труда. Только не ей. Куда труднее было удержаться, не вывернуть случайно, автоматически, Сэнди руку до хруста, не наорать на него, не сделать еще какой-нибудь глупости.
Раздражение разбухало и росло в ней, как желейные конфеты в алкоголе. Но удержаться можно было. Нужно просто помнить, где заканчиваешься ты, а где начинаются симптомы. Астрид, к счастью, знала.
Знала слишком хорошо. И потому, даже ведомая растущим из агрессии же желанием посмотреть на то, как кому-то - не тебе - плохо, как кто-то умирает, она считывала симптомы, складывала их один к другому, хотя все, казалось бы, было понятно и так.
Или… нет?
- А теперь пойдем, - сказала Астрид, с усилием заставив себя отвернуться от бритоголового. 
Пробиться через толпу, где каждого притягивала яркая пахнувшая железом кровь, было не так уж просто. Пришлось потолкаться локтями, что в данной ситуации было скорее большим удовольствием, чем мелкой неприятностью.
Ходы наверх были перекрыты. Лифты, естественно, не работали. Поэтому укромное место пришлось искать довольно долго. Но потом оно нашлось.
- Смотри, - сказала она и выставила вперед ладонь, так, что она оказалась почти перед глазами у Сэнди. - Видишь, на ладони родинки? Они потом сойдут. Они появляются на голове и на ладонях, но обычно из-за волос проверяют только руки. У него на голове такие есть. И это симптом лихорадки. Это вилка, по которой исключают синдром. А кровь из ушей бывает при остром мальтуазите. Но она должна быть темнее и гуще. И ничего этого - ни ногтей, ни раздражения, ни родинок, при ней нет. Вокруг происходит что-то очень не то. Я не знаю, что у него за симптомы. Это не закнолиманские симптомы.