Камчатка проснулась раньше, чем капсула готова была выпустить ее, раньше, чем смогла двигаться. Сознание обогнало тело и, наверное, это значило, что с системой что-то не так. Сейчас разница совсем маленькая: когда она открыла глаза, как раз опускалось стекло капсулы Колтейна. Но со временем она могла увеличиваться. Стоит написать об этом записку и добавить в список дел на вахту их программиста. Он как раз дежурил через год.
Она ждала новой вахты с нетерпением, хотя до этого двадцать лет видела чудесные сны, в которых переживала удивительные приключения, отдыхала, жила. Теперь она не помнила ничего из этого - так была запрограммирована система сна, чтобы у несущих важту членов экипажа не было соблазна вернуться раньше срока. Ей казалось, что в ее последнем сне был пес, и он тыкал ей в шею мокрым носом, махал хвостом, по ночам тяжело лежал на ногах. В ее последнем вне наверняка был океан и деревянные дома, держащиеся на сваях чуть выше воды. Там летели по волнам узкие лодки, питались в основном фруктами и рыбой, и солнце приятно грело кожу. Если лежать достаточно долго, можно было почувствовать, как оно переползает с одной стороны тела на другую, а потом падает в воду, медленно, как яйцо пашот.
Ей хотелось, чтобы в ее сне все это было. Но Камчатка понимала, что, вероятно, придумала его только что. Она просто соскучилась по солнцу. Так и должно было быть.
- Очень хорошо, Шелл. Искренность получилась отлично.
Их ИИ Камчатка радовалась. И это тоже была работа. Да, ее шутя называли самым бесполезным членом команды, потому что внеземных цивилизаций все еще не обнаружили, и надежды на это было все меньше, так что можно было перестать включать обязательного лингвиста в состав экипажей. Но Камчатка была тут, это был ее первый полет, и, дожидаясь, пока судьба и удача подбросит ей инопланетянина, она занималась обучающей программой Шелли. Чем лучше ИИ понимает язык, тем сильнее ИИ имитирует человека - и тем ближе становится вечная зловещая долина, перейти которую человечеству все еще не удалось. Линник, программист, который просыпался после нее, вел с ней об этом медленный записочный спор, который аргументировал примерами из старой культуры двадцатого и двадцать первого века, когда люди еще боялись всего - и роботов и ИИ в том числе. Но ее прошлые рекомендации он, похоже, внес. У Шелли неплохо получались эмоции.
- Доброе утро, Шелли. Давай теперь попробуем мужской голос.
Голосов было больше, но эти два базовых были основными: получится на них - получится на всех.
Камчатка в последний раз закрыла глаза, вспоминая придуманный сон. Потянулась. Выбралась из капсулы. Свет здесь был холодным, белым, после долгого сна он резал глаза, но она должна была адаптироваться за ближайшие десять часов. Раньше было именно так.
Она подхватила лежащий батончик, покосившись на Колтейна, спящего в своей капсуле, доела его, чувствуя, что ей нужно почистить зубы, потом помыться, переодеться. Приступить к работе - это основное.
- Дай мне сводку по состоянию системы, и начни в ней с себя. Что закрепилось в тебе, что ты теперь? И, Шелли, - сказала Камчатка, решившая, что перед работой еще может позволить себе неторопливый хороший завтрак, - на плодовых деревьях успели созреть фрукты? И круассаны - скажи мне, что Колтейн съел еще не все шоколадное, что было на борту.