Мягкое кресло с мелким узором мелких трещинок; тихое гудение и перещелкивание загадочного языка духов-механизмов; синий свет монитора, что единственным глазом разглядывал беспечное лицо бородатого механика с идиотской улыбкой на оном; слегка спертый и плохо вентилируемый воздух, вперемешку с дубовыми и ржаными нотками перегара; привычная темнота, что сковывала комнату шамана приятным уютом. Все это в своей гармоничной совокупности Бенджамин называл домом и с большой неохотой покидал его, когда его об этом просили.
Так уж странно был устроен характер механика. Сам частенько выходил посмотреть что вообще кругом происходит, а вот когда зовут - готов вцепиться руками-ногами в родное кресло и зубами грозно щелкать, чтобы не подходили близко. Однако, не всегда удается надежно забаррикадироваться, к тому же обстоятельства иногда вынуждают его сдаться на милость капитана, поскольку этому господину отказать трудно.
В этот раз Бен особенно жалел о собственной несостоятельности, как защитника своей берлоги. Мир, на который предстояло высадиться, отнюдь не казался дружелюбным. О нет, он скорее походил на огромную, хищную, жадную до людских душ  ржавую мясорубку. Когда подошва ботинка шамана коснулась планеты, он понял, что обречен. Обречен застрять тут минимум на час. Это уже было пыткой. Как же живут тут люди всю свою жизнь? Видимо, потенциал человечества к адаптации воистину безграничен.
За свою долгую жизнь Бен видел миры, где условия были и похуже, но, по неизвестной причине, именно Детройт-III обладал наиболее вязкой, липкой, как смола, гнетущей аурой отчаянья и увядания. Не хотелось и думать как планета докатилась до такого состояния. Лучше вообще не думать, а то в голове начнут появляться вопросы: что за снег падает с неба, которому будто выкололи глаза; что за страх пляшет в глазах проходящих людей, разбрызгивая капли безумия на грязные улицы; как человечество могло допустить существования подобного кошмара?
Мелкая дрожь прошлась змеями по спине, Бен сжался, ощетинился, почти приготовившись отразить материальную опасность. Но она не пришла. Только серый пепел красил бороду в седой цвет. Голос дока помог развеять узел дурных мыслей, техношаман попробовал нагнать на себя привычную беззаботность и дурачливость:
- Да будет тебе известно, - начал вещать он, не дав капитану и слова молвить, - что механики - оплот надежности современного мира. Женщины любят надежность, смекаешь? - хехекнув, шаман подмигнул Блейку, широкой ладонью обтирая бороду от пепла. Ничего не вышло, лишь глубже растер.
Оказавшись у нужной двери, механик уделил несколько секунд расшифровке названия «П.Дж.Берри». Ничего смешного в голову не приходило, за сим он решил смолчать. Даже о том, что эта затея ему нравится уж точно меньше всех. Что он тут забыл, зачем им мог понадобится механик? Почему механику не остаться в родном кресле? Тревожные мысли, метлой бы их...

Здание на углу Соммерсби и двадцать шестой строилось как административный корпус гостиницы «Антей». Прежде, чем покатую крышу здания выложили щербатой черепицей, исполнительный директор треста «Антей» проворовался, попытался сбежать на спутник Детройта, не поддерживающий экстрадицию, но был пойман и сослан на урановые рудники. Здание приспособили под отделение специальной полиции, а после смены режима  - под склад, и доброе десятилетие в пыточном подполе, оставшемся после специальной полиции, держали винотеку. После пожара (про который неофициально говорили «поджог») здание перепродали, и несколько лет им не пользовались. Затем, вычистив гарь, птичий помет и гнезда повадившихся здесь ночевать бродяг, новый владелец приспособил его под доходный дом. Но и он не преуспел – несмотря на дешевизну, жилье не пользовалось спросом: квартиры вышли тесные и сырые, а расположившийся в подвале притон не добавил кварталу популярности. Сменив череду владельцев – разорившегося квартиродателя и прогоревшего бизнесмена, мелкого босса преступной группировки и оперной певички, военного героя и биржевого маклера, здание успело послужить предвыборным штабом проигравшего вице-губернатора, клубом самоубийц, любительским театром и подпольным печатным цехом. Здание сменило множество масок, но одно оставалось неизменным – ни единому начинанию, вышедшему из его стен, никогда не сопутствовала удача.

Нынешний владелец унаследовал здание от безвременно почившей тетушки. Благоразумно решив не начинать очередную авантюру, он сдает этажи или отдельные офисы под мелкие конторы или то, что под них маскируется. Детектива П.Дж.Берри не существует в природе. В виде потемневшей латунной таблички его призрак охраняет третий по левой стороне офис на пятом этаже – двухкомнатную клетушку с отошедшими у потолка обоями, которую нынешний владелец сдает почасово любому, кто готов выложить двести соляриев и не запачкать ковер у входа. Если бы П.Дж.Берри был настоящим, он наверняка похвалил бы такое отношение к бизнесу.

- Ну наконец-то, - сказала Констанция, делая шаг в комнату. Несмотря на нервозно-недовольный тон, который можно было бы назвать капризным, будь она лет на пятнадцать младше, Констанция была рада, что тройка прибыла на место вовремя – на маленьком балконе было зябко, от пожарной лестницы несло рыбой, а каблуки застревали в ажурной сетке пола. – Спасибо, что пришли.
Выключив электронную сигарету и спрятав мундштук, она пристально рассмотрела мужчин сквозь дым голограммы, улыбнулась краешком губ Линну, безошибочным женским чутьем угадав в нем главного, отошла к дальней стене и присела на край столешницы тяжелого офисного стола. Полы пальто разошлись, позволяя полюбоваться на длинные перекрещенные ноги его владелицы.
- Можете звать меня мисс Блек, - начала Констанция голосом, в котором не осталось ничего от начальной раздраженности. – Мне очень нужна помощь.
Женщина нервно теребила в руках перчатку и не смотрела на мужчин.
- Старый друг отрекомендовал мне мистера Линна как смелого и даже отчаянного, в хорошем смысле отчаянного, человека. Мне очень нужен кто-то такой для одного, не скрою, опасного дела. Я заплачу! – Женщина наконец подняла на слушателей глаза, в них блестели слезы.
- Моя семья довольно богата, я смогу найти сумму, которую вы сочтете достаточной компенсацией за ваш труд, только, пожалуйста, помогите. – Констанция не сдержалась и всхлипнула, - от этого зависит жизнь ребенка.

Обстановка в здании сильно отдавала духом подпольных контор, убежищ всякого рода нелегалов и полупреступных субкультур, которых рождала галактика, современные технологии и неповторимый колорит каждого зернышка жизни на планете. Самое место для контрабандистов, не иначе. Пыль была тут постоянным гостем, которого никто не осмеливался прогонять, а налет разрухи и дешевизны подчеркивал принадлежность к грязному, прокуренному Детройту, чье небо знало лишь один цвет - серый цвет кожи мертвеца. Кожа это шелушилась, красила людей особой меткой.
От подобного сравнения механик преисполнился омерзения и принялся глазами искать уборную, чтобы отмыть бороду от мерзкого пепла. Прискорбно, но никаких признаков цели он не нашел, а перебивать разговоры заказчицы столь нелепым вопросом он постеснялся. Еще сочтут, что они не крутые межгалактические контрабандисты, а просто кучка наполовину взрослых подростков, которая, по чистой случайности, заимела собственный корабль и принялась с его помощью зарабатывать на дешевую еду и дорогой алкоголь. Хотя, по сути, так все это Бен себе и представлял.
Отвлекаясь от собственных мыслей, шаман наконец удосужился внимательно изучить заказчицу, выдавая свой самый беспристрастный, скользящий взгляд, который явно говорил: «да мне все-равно что вы там щебечете, я тут совершенно случайно, лучше вам со мной не говорить, вы мне мало интересны и вообще, мне тут все не нравится, но я терплю только из уважения к вашему кошельку».
По крайней мере эти мысли в него вложил шаман. На деле он просто уже стал слегка опасаться госпожи Блек, как опасался любую красивую женщину. Всем ведь известно, что чем красивее женщина - тем наглее она использует свою красоту, тем искуснее врет в глаза, тем коварнее строит планы, тем безжалостнее предает. Бен верил в одну истину, которую давно понял: красота не спасет мир, красота будет прикидываться, что спасает его, а за спиной у этой красоты будет самый острый нож, который она воткнет в спину всему миру, дай он ей только шанс. Шаман выпустил холодные иглы отчужденности и не спешил их втягивать.

Констанция благодарно кивнула Гаю, промокнула платком уголки глаз и, совладав со своими чувствами, неуверенно улыбнулась собравшимся.
- Благодарю господа, вы так добры. Вы согласились прийти сюда, не зная ничего ни обо мне, ни о том, какого рода помощи я прошу. Теперь я понимаю, как глупо с моей стороны было ожидать, что на истеричный звонок, - легким взмахом руки женщина показала, что она не ждет вежливых опровержений, - кто-нибудь откликнется. Но вот, вы здесь – приятно видеть, что рыцари в наш век не перевелись. Спасибо вам. – Констанция вернула платок Гаю, на секунду задержав в теплых ладонях его руку.
- Но к делу. Да, вы верно предположили, – кивок доктору, – речь идет о болезни ребенка, моего брата. После смерти наших родителей я являюсь опекуном маленького Морти, и, право слово, это так ужасно – являться единственным человеком, которому есть дело до жизни этого малыша, и быть не в состоянии ничего изменить. – Губы женщины предательски дрожали, но она продолжила:
- У маленького Мортимера врожденный порок сердца. Во всей галактике это давно не считается болезнью, но в нашем захолустье нет ни квалифицированных врачей, ни оборудования. Представьте себе, наш координатор клиники даже не делает заказов на импланты!
Я знаю о чем вы думаете – Морти нужно было отвезти на планету, снабженную необходимыми технологиями, но это необычайно дорого, мне всегда казалось, что я успею найти другой, более разумный, выход, и теперь, когда стало слишком поздно, только я одна во всем виновата! Ох, были бы живы мамочка и папочка, они бы никогда не простили, если из-за меня с Морти что-нибудь случиться!
Констанция прикрыла глаза рукой и несколько раз глубоко вдохнула, прежде чем продолжить:
- Полгода назад мне удалось подкупить контрабандистов, которые смогли приобрести и доставить на Детройт сердечный имплант для Морти, но вы ни за что не поверите, что сделали эти ужасные люди. – Женщина приподняла тонкие брови и покачала головой, в который раз удивляясь, как таких бесстыжих негодяев носит земля.
- В последний момент они перепродали имплант! Мне удалось выяснить, что покупателем был Нерон Вачовски – это наш местный магнат, владелец медиа, казино, сети гостиниц и еще черт знает чего. Ах, простите, нервное, - извинилась за «черта» Констанция. – Нерону всего под пятдесят, но в постоянных пьянках и круглосуточных оргиях он посадил организм и периодически проходит омолаживающие процедуры. А теперь он решил оздоровиться за счет импланта моего Морти! – Здесь Констанция не выдержала и разрыдалась.
- Я вас очень прошу, господа, - простонала женщина между безудержными всхлипами, - Проникните в клинику Нерона и заберите имплант Морти. По моим данным, операция назначена на завтрашнее утро, у меня нет времени, чтобы найти других исполнителей, пожалуйста, спасите моего мальчика!

История тронула чуткое к чужим страданиям сердце механика и взгляд его неожиданно потеплел. Теперь он хотел помочь бедняжке, помочь искренне, но в самом уголке сознания ворочалась черная от цинизма мысль о том чего это будет стоить команде. Проникнуть в клинику на чужой планете - это тебе не за консолью пальцами в кнопочки тыкать да скуку скотчем заливать. Такое задание больше подходит наемникам определенного профиля, ворам или же... контрабандистам? В целом это довольно походило на контрабандную перевозку сердца, но себя в подобной роли Бен не видел.
Своими руками люди куют себе страдания. На родной планете шамана подобные терзания были редкостью, ибо смерть была вполне привычным делом. Дети умирают от простуды, сильных ожогов, переломов, внутренних кровотечений. Население росло медленно, сдерживаемое необходимостью ртов в пище. Лечащих комплексов осталось несколько, но и те были неспособны вернуть здоровье сильно пострадавшим. Дети с врожденными отклонениями до зрелости не доживали, такова справедливость матушки-природы, с которой пришлось сблизиться народу Мельхиоры, когда рука технологий ослабила хватку. Тут же эта справедливость была вывернута наизнанку.
Река мыслей ушла в другое русло, где покоился ужасный дворец морали. Ужасный потому как обрекал Бена на сомнения, что, в свою очередь, дергали за струны терзаний. Стоит ли им доверять незнакомке, что просто пустила перед ними слезу? Вдруг все наоборот - она окажется тем самым Нероном, а красть будем сердце какого-нибудь маленького мальчика. Все не мог смириться он с ее красотой, больно сильно она действовала на капитана и дока, которые уже слюни готовы пустить. Их механик обвел внимательным, слегка обеспокоенным взглядом.
Все-таки Бен воспитывался как шаман, его учили не смотреть, но видеть. Не знать, но думать. В голову ему приходила странная ассоциация с легендой, которую ему давным-давно поведал наставник. Легенда была о герое, который убил дракона, но, ослепленный богатствами чудища, не заметил, как сам стал драконом.
Кем они окажутся контрабандисты - героем или драконом?

Констанция печально смотрела на капитана. Любому человеку, чей эмоциональный спектр был шире, чем у зубочистки, было ясно, что ее сердце разрывается от горя.
- Мне не остается ничего другого, мистер Линн. Если вы не справитесь за ночь, мы с Морти пропали.
Быстро, пока ее бравые коммандос не одумались, мисс Блек достала записную книжку и вывела на экран план города.
- Больница находится здесь. – Под пальцем женщины в торце улицы Содружеств  расцвела алая точка, пульсируя, увеличилась и разошлась в план больницы. – Мне повезло раздобыть пропуск, он позволит перейти в административную часть сквозь двери «для персонала». Пропуск краденый, поэтому воспользоваться им можно только один раз, после этого его заблокируют. Решайте сами, удобнее его задействовать на вход или на выход. Вам нужно будет пробраться в ледник, и забрать имплант, поместив его в переноску. Я очень рассчитываю на ваших специалистов, доктора и техника, если что-то пойдет не так, и имплант пропадет, все потеряет смысл.
По браслету-передатчику Констанции разбежалась серия огоньков. Помрачнев, женщина вслушалась в голос наушника.
- Плохо, так плохо, - нахмурилась она спустя несколько мгновений. – Меня отследили люди Вачовски. Нельзя, чтобы они заподозрили, что я планирую обыграть их босса, нас не должны увидеть вместе.
Констанция пробежалась по комнате, собирая оставленные на столе и подоконнике девичьи мелочи.
- Вот мой номер, - протянула она Гаю белый прямоугольник карточки, где из информации была выведена только вереница цифр. – Звоните в крайнем случае, или когда имплант будет у вас – договоримся о сумме и месте передачи. Номер запомните, карточку съешьте. – Констанция позволила себе улыбнуться краешком губ. – Что же, пойду в казино изображать спивающуюся от безысходности сестру. Удачи вам, мои герои.
Женщина порывисто поцеловала в высокую скулу стоящего ближе всех доктора и выбежала из комнаты.

Где-то в больнице мерно бился сердечный имплант, били двойную чечетку тяжелые сапоги на пожарной лестнице, может даже, в здание пробирались люди Нерона, а в окна билась седая метель, продолжая укутывать город слоем легкого серого снега, превращая Детройт в пепелище.